«Я был настроен на продуктивные переговоры, но как постепенно выяснилось – напрасно. Появилось неприятное ощущение, что со мной хотят обойтись, как с собакой-попрошайкой, которой можно просто кинуть кусок, чтобы не тявкала, да еще пристыдить, и потом идти своей дорогой, вперед, к сверкающим горизонтам городского развития. Почему, с чего они взяли, что с нами можно вот так? Что вот так – прокатит?
Впрочем, понятно, на что был расчет. В советском менталитете краеугольным камнем заложена максима – общественные интересы выше личных! Ясен и расклад «по понятиям» – с одной стороны городские власти, большие люди и большой бизнес, а с другой – мелкий собственник, интересы которого препятствуют развитию целого города. Вот только на дворе уже двадцать первый век, понятийное право осталось в девяностых годах, и я с точки зрения закона – такой же полноправный участник отношений, как и глава городской администрации. Но, как позже выяснилось, такая простая истина во властных головах прижиться не успела»